Грибы по-саперному - Страница 18

Конец фильма.

Экран погас. Одна за другой вспыхивают скипидарные лампы в простенках между окнами… Однако! Ни взрывы, ни хозработы, ни факт, что малолетняя неграмотная девчонка за половину смены навалила леса на неделю вывоза, уже никого не интересуют… Слаб человек! Падок на блеск популярности.

— Кто снимал?

— Мы!

— А почему… эту… — ну не любят барышни туземочку, хоть им кол на голове теши… — кинозвездой сделали?

Твою дивизию… опять позавидовали… В вопросе же звучит — а чем я её хуже? Гм… Элементарно!

— Если бы в кадре был я или кто-то из солдат, вы бы сказали, что это работа для военного специалиста. Если туда вставить любого из вас — остальные подумают, что его долго тренировали… А в отношении Гольдан всё предельно ясно — она старательно выполняла заученную наизусть простую инструкцию… без единой задней мысли. Вывод? Это же может свободно делать каждый… что вам скоро и предстоит… А профи теперь будут заниматься работами, действительно требующими квалификации… Например — подземными.

Если наш лагерь на поверхности решено прикрыть сплошным минным полем, то срочно требуются подземные выходы за его пределы. Один природный, по которому мы когда-то забрались в пещеру, тянется к скалам, что на берегу Байкала. Нужно ещё не менее двух, идущих в противоположные стороны. Тем более, что нам снова понадобился строительный камень. Его ломка обходится дешевле, чем лепка и обжиг кирпича.

***

Как есть — накаркал… «Сижу в подземелье, в пещере сырой…» Расширяемся. Третью неделю — сплошной трах-ба-бах. Ощущения — как у безвестного хохла, из анекдота про лагерь смерти: «Да товарищ фашист, скильки ж можно? Учера — ф газоффую камеру, позавчера — ф газоффую камеру. Вже голова трещит!».

И она таки иногда раскалывается. Эх, где перфоратор? Вж-ж-ж-ж! Глубже? Хорош… Восемь шпуров… На термос «пластилина». Колбаски в бумаге горячие — приятно в руки брать. Заполняем, уплотняем… Втыкаем детонаторы, готово… подключаем провода. Задом, задом, задом, задом… провод придерживаем. Вы когда-нибудь пробовали проползти на четвереньках хоть 20–30 метров? А по каменной крошке? А жопой вперед? Таких не берут в космонавты… тьфу… в саперы… Отметка, отметка, отметка…

Есть, пятьдесят метров и ниша уютненькая… за стенкой из мешков с песком… и столик… и лампа уютно горит. Вместо птички-канарейки, чувствительной к рудничному газу… Состряпали девайс «на вырост». В пещере нашей максимум, может накопиться углекислота. От известняка… Тогда лампа просто погаснет. Но надо и в будущее глядеть! Рано или поздно доберемся до отмеченных на карте угольных пластов. Показывали на стенде, как реагирует пламя рудничной лампы Дэви, закрытой медной сеткой, на примесь в воздухе метана… При 2 % над собственным светящимся пламенем лампы возникает голубой «ореол», при 4 % ореол расширяется до половины высоты сетки, при 5 % — заполняет всю высоту, при 5,5–6% внутри лампы происходит взрыв и она гаснет… За отсутствием промышленных датчиков загазованности — хоть что-то.

— Народ, шухер!

Какой там народ? Трое нас… однако, порядок есть порядок. Рефлексы надо подкреплять! Один долгий свисток — всем, кроме взрывника, покинуть опасную зону. Два долгих — ждите «Большой Бум-м-м»… А до трех коротких (после взрыва) ещё надо дожить… Зараза, сам же дуешь, сам эту трель и слушаешь. Ладно бы спортивный или милицейский пищик, а тут деревянный ревун… «Царь свисток». Гудит громко-противно, до зубной боли… Фр-р-р-р!… Фр-р-р-р!… Йес!

Крутим ручку взрывной машинки… ну о-о-очень долго крутим… это в девичестве она была любимая солдатами и народом ВМК-500. А после зверского изнасилования толпою яйцеголовых — стала стервой на букву «Бэ». Напряжение на выходе батареи подняли с трех киловольт до восьми, емкость рабочего конденсатора учетверили… это не считая приставного блока. Кнопка «Взрыв» от такого издевательства сгорела сразу. Заменили воздушным разрядником… Неоновый индикатор теперь отражает величину заряда приблизительно. В смысле, если горит — он явно есть. А сколько его там — догадайся сам… Попробовал раз закоротить отверткой — жало отгорело на фиг! В голове звон, в глазах искры. Что противно, закрывай их или нет — все равно вспышку и через веки видно… аж уши закладывает. А момент разряда заранее угадать невозможно — жмурься и жди… Ба-бах!

Тьфу… дымище с пылищей… собственной руки не разглядеть, респиратор весь седой, а что же на другом конце забоя творится? Но могло быть хуже. Научная организация труда, блин… Чтобы этому Тейлору в гробу пропеллером крутиться! Кто бы мне сказал, что три чела за одну смену могут наломать бутового камня на три бригады строителей? Однако, вот оно. Судя по звуку — снова рухнуло добре. Скрип. Порода оседает.

Пошла рутина. Сверлим перфоратором пару дырок в первой глыбе, загоняем анкеры, цепляем трос лебедки и дергаем «условным дрыгом» ногой. Ага, к ногам тоже веревка привязана, её напарник постоянно натянутой держит. Отпускает, выбирает… Третий — всех страхует. Если ногой время от времени (типа живой я ешё) не дергать, то внезапно за эту же самую веревку тебя из забоя и потянут… за ноги… мордой по щебню. Мало ли? Сознание потерял, газ углекислый накопился или ещё чего. Пробовал… Теперь извернуться в сторону… Перекур.

А глыба и сама приедет — мотором притащит. Тоннель-то прямой, как ружейный ствол. Что естественно. Когда шпуры буришь, луч лазерной указки из конца тоннеля виден отлично, на него и ориентируемся, ежели по горизонтали. Пока чистим завал от прошлого взрыва, дым рассеивается. А по вертикали — мерим отвесом. Уклон не больше 3 градусов. Да-с… Нет таких ужасов, которые бы не устроил человек, дорвавшийся до халявной взрывчатки. Растет мастерство русских партизан… Ха! Интересно, что бы сказали немцы в войну, если бы наши не только взрывали мосты, но тут же за ночь ещё и успевали разбитые быки по кускам растащить, камень продать и деньги пропить? А ведь могём! С утра считать — больше двадцати кубов наломали. И задел есть — ещё четыре термоса хлоратита. Кстати, уже после протаскивания двух-трех десятков каменных блоков пол в штреке делается ровный, а после пары сотен — местами аж гладенький… ямки и впадины плотно забивает щебенка. Знал бы заранее — сразу бы бил проход заведомо выше человеческого роста… теперь приходится нагибаться. Руками за стены, головой об свод… не заблудиться, короче.